И когда люди решали покориться, они ставили у них шихне, выдавали им алую тамгу и удалялись. Но если жители отказывались подчиниться и покориться, и если на это место легко было напасть без промедления и взять его, они не знали жалости, и захватывали город, и убивали ею обитателей. Когда они уходили, люди начинали укреплять свои крепости и цитадели и запасать продовольствие, но вскоре теряли усердие, а так как слухи о монголах несколько стихали, им начинало казаться, что, может быть, это войско было паводком, который пронесся мимо, или смерчем, поднявшим тучу пыли от лица земли, или вспышкой молнии, которая сверкнула и погасла.
Когда Чингисхан пересек реку и сам начал преследовать султана, он послал своего сына Улуг-нойона [454] захватить Хорасан. Улуг-нойон свирепостью не уступал сверкающему мечу, а могуществом — огню и ветру, которые обращают в прах все, чего бы ни коснулись, а в своем искусстве наездника он был подобен молнии, которая, вырвавшись из пелены облаков, сжигает дотла то место, на которое упадет, не оставляя никакого следа, не задерживаясь и не мешкая. И от всех армий, которые были с ним, и от всех своих сыновей Чингисхан отобрал людей соразмерно их числу, и от каждого десятка он назначил одного сопровождать Толи; и эти люди были таковы, что если вдруг поднимался ветер войны, они загорались подобно огню /118/, и оковы спадали с их рук, и если бы их врагом был необъятный океан, они бы и его загнали в земное чрево.
Двинувшись вперед, Толи направил командиров на каждый фланг, сам же остался в центе, а перед войском пустил он небольшой отряд, чтобы вести разведку. Он проследовал через Маручук [455] , Багх и Багшур [456] .
А Хорасан тогда был поделен на четыре города: Балх, Мерв, Герат и Нишапур [457] . Чингисхан самолично разрушил Балх, как уже было отдельно сказано; а что до других городов, то поскольку в тех странах совершались другие события до и после прихода монголов, об их судьбе [впоследствии] будет рассказано подробно [458] . Что же до остальной части этой области, то он послал армии направо и налево, на восток и на запад и покорил ее всю, включая Абивард [459] , Нису [460] , Язир [461] , Тус, Джаджарм, Джувейн, Байхак [462] , Хаф [463] , Санджан [464] , Сарахс и Зурабад [465] . И через Герат они пришли в страну Сиджистан [466] , где убивали, грабили и неистовствовали. В один миг мир, поражавший изобилием, обезлюдел, и его земли превратились в пустыню, и большая часть живущих умерла, а их кожа и кости превратились в прах; и могущественные были унижены и погрузились в пучину гибели. И если бы нашелся тогда человек, свободный от забот, который мог бы посвятить всю свою жизнь исследованию и изучению, а все свое внимание — записи событий, то и он не смог бы уделить достаточно времени описанию одного-единственного края. Насколько же меньше возможностей у автора этих строк, который, несмотря на свою склонность к этому, не имеет ни одной свободной минуты для занятий, разве что в долгом путешествии улучит час-другой, когда караван остановится на привал, чтобы записать эти истории!
Если быть кратким, через два или три месяца Толи покорил города с таким числом жителей, что самый малый из них был огромной столицей, и если сравнивать их обитателей с водной стихией /119/, то каждый из них был подобен океану; и целые области стали подобны ладони, и те из могущественных людей, что оказали сопротивление, были раздавлены в кулаке бедствия. Последним из пострадавших был Герат [467] , и когда он подверг его той же участи, что и его собратьев, он повернул и стал ждать отца. Однако когда он соединился с ним, Талакан еще не был взят, и с его помощью он также был завоеван. А Хорезм и Дженд и весь тот край был покорен в течение двух месяцев. И ни один царь со времен Адама и до настоящего дня не совершал таких завоеваний, и ничего подобного не записано ни в одной книге [468] .
[XXVII] О МЕРВЕ И О ПОСТИГШЕЙ ЕГО СУДЬБЕ
Мерв был местом нахождения султана Санджара, собранием великих и малых. Он выделялся среди земель Хорасана обширностью территории, и птицы мира и безопасности парили над его границами. Число его вельмож соперничало с числом капель апрельского дождя, и его земля спорила с небом; и его декхане, от величины своего богатства, дышали воздухом равенства с монархами и эмирами своего века и ступали по одной земле с могущественными и благородными мира сего.
Когда султан Мухаммед (да озарит Всевышний своим светом его пример!) отстранил Муджир аль-Мульк Шараф ад-Дина Музаффара от управления и снял с него обязанности везира из-за преступления, совершенного его дядей, и возложил их на сына Наджиб ад-Дина Кисса-Дара [470] , известного под именем Баха аль-Мулька, Муджир аль-Мульк оставался на службе у султана, пока тот не бежал из Тирмиза; /120/ когда Куш-Тегин Пахлаван [471] пытался убедить вельмож, проживающих в Мерве, высказать свои намерения и принес известия о смятении, и рассеянии, и приближении неприятельской армии. И вслед за этим пришло сообщение от султана, украшенное подписью и тогра (toghra) и проникнутое глупостью и бессилием, содержание и суть которого сводились к тому, что наемное войско, солдаты и чиновники должны укрыться в крепости Марга, а декханам и всем тем, кто не мог сняться с места, следовало оставаться там, где они были, и когда бы ни появилась татарская армия, выйти к ним и встретить их с почестями и сберечь свои жизни и имущество, приняв шихне и повинуясь их приказаниям.
И если ослабели члены царя, который есть сердце, как могла сохраниться сила в других частях тела? И робость возобладала над происходящим, и страх над людьми, и смущение и неуверенность овладели ими.
Баха аль-Мульк вместе с великим числом вельмож и военачальников закончили все приготовления; но когда он достиг крепости, то счел неразумным оставаться в ней и с несколькими людьми отправился в замок Так-и-Язир [472] . Остальные опять удалились в разные места по своему усмотрению, а те, власть над которыми захватил Рок, вернулись в Мерв.
Своим заместителем Баха аль-Мульк оставил одного из людей, который был накибом. Этот человек склонялся к сдаче, и его решение поддерживал шейх-уль-ислам Шамс ад-Дин Хариси, но кади и начальник сейидов сошли с тропы благоразумия и не вняли убеждениям. Когда подтвердилось сообщение о том, что армия Джеме и Субутая подошла к Маручуку, они отправили к ним послов со знаками покорности и дружелюбия.
В это время один туркмен, который был наставником и руководителем султана и чье имя было Бука, внезапно появился из того места, где он скрывался, и с группой примкнувших к нему туркмен /121/ внезапно ворвался в город, где их соратниками стали те, кто противился сдаче и повиновению татарской армии. Накиб откинул с лица покрывало правления, и все туркмены, жившие в той области, присоединились к Буке. В это время прибыли несколько жителей Дженда [473] , которые избежали плена и повернули к Мерву, привлеченные обилием его богатства, и искали в нем защиты; и так у него набралось много сторонников.